362 / 486
— На, попробуй вот это, — предложил Тимруку. —
Мне они очень нравятся.
— Отчего же не попробовать, если можно...
— Можно-можно! Они меня силком здесь кормят.
Тимрук впился зубами в сочный плод — яблоко в са
мом деле было очень вкусное. Повернувшись к Ильясу,
спросил:
—А ты домой когда думаешь возвращаться?
— Домой? — Ильяс так и выкатил глаза на брата. По
том вздохнул тяжело и проговорил тихо: — Мой дом те
перь здесь...
— Да ты что, братишка? — Тимрук недоуменно уста
вился на Ильяса.
— Эх, брат! Что уж теперь говорить об этом, — Ильяс
отрешенно махнул рукой, голос его срывался.
— Ты тут небось не девка на посиделках, а в гостях,
помни об этом! Погостил — и хватит, не надо надоедать
дяде с тетей...
Ильяс, не отвечая, принялся собирать яблоки. Он тер
петь не мог нравоучений. Тимрук хотел было остановить
его, мол, успеем собрать яблоки, давай поговорим, но
так и остался сидеть на лавке. Что же случилось с бра
тишкой? Куда девалась его веселость, разговорчивость? Они
столько дней не виделись, а он, кажется, и не соскучился
по нем? Прежде Ильяс беспрекословно слушался Тимру
ка, делился своими тайнами, а сейчас все молчит да сто
ронится. Что же его так переменило? Он даже внешне дру
гой; может, оттого, что острижен наголо и одет в новую
фабричную рубашку? Нет, что ни говори, другой стал Иль
яс, какой-то далекий. Тимрук не узнает в нем прежнего бра
тишку. Руки у него тоже другие — ногти коротко остриже
ны, чистые, и глядит он по-другому — строго и недовер
чиво... И все же Ильяс его брат... Тимрук присоединился к
Ильясу, продолжавшему молча собирать падалицу.
— Значит, домой ты не собираешься? Я так тебя по
нял? — продолжил разговор Тимрук.
— Некогда мне сейчас. Во вторник начинаются заня
тия.
— Ну тогда из Хурнвар домой-то ближе будет! В суб
боту после полудня выйдешь — и к вечеру будешь дома.
Ильяс промолчал.
—А как думаешь жить в Хурнварах?
— Откуда я знаю?.. Дядя обещал подыскать квартиру.
А пока где-нибудь остановимся, там видно будет, — по-
взрослому ответил Ильяс.
358