357 / 392
век, но было хорошо видно, что он все время хлещет
лошадь прутом и бьет по бокам ногами. Когда верхо
вой приблизился, ребята узнали: сам председатель!
Не успев завязать оборы лаптей, Илле быстро вско
чил. Назар Егорович резко остановил возле него запы
хавшуюся лошадь.
— Что случилось, Назар Егорович? Почему так
примчался? — с тревогой спросили мальчики, подойдя
к нему.
— Пляшите, ребята! — выпалил запыхавшийся
старик, подняв вверх -руку с прутом.— Пляшите, пойте,
прыгайте!..
— Что произошло, дядя Назар? Зачем плясать?
— Победа, ребята, победа! Наши окончательно по
бедили Германию! Врага поставили на колени! Фашис
ты подписали акт о безоговорочной капитуляции!
— Это правда? Откуда ты узнал? — Илле и Ар
каш стали трясти старика за ногу.
— Конечно, правда! — как молодой парень сверк
нул глазами Назар Егорович.— О таких вещах не
шутят! Только сейчас позвонили по телефону из рай
она, велели сообщить всему народу. На обед возвра
щайтесь домой, митинг проведем! Поняли?
Назар Егорович не стал ждать ответа, хлестнул ло
шадь прутом, ударил ногами и помчался сообщать
эту весть другим людям...
Ребята посмотрели ему вслед, затем Илле повер
нулся к Аркашу и крепко обнял его.
— Значит, победили! Живем теперь, друг мой!
Очень хорошо будем жить!..
Аркаш промолчал.
— Ты что же, разве не радуешься? Почему мол
чишь? — с удивлением спросил Илле.
— Мой отец все равно не вернется,— глядя в зем
лю, ответил Аркаш.
Илле молча сжал его руку. Потом тихо заговорил:
— Что же теперь делать, Аркаш? Я понимаю, как
тебе тяжело. Твое горе — и мое горе. Но нам нельзя
вешать голову. Надо расти, учиться.
— Это верно,— вздохнул Аркаш.— Отец за это
сложил свою голову... За нас. За то, чтобы сделать нас
счастливыми... И все же больно...
23. JI. Агаков.
353