292 / 392
САДУ ЦВЕСТЬ...
Старший сержант Мазиков прожил дома не два, а
все четыре месяца. Рука поправлялась медленно.
Дважды он был на комиссии в райвоенкомате, и каж
дый раз ему продлевали отпуск на месяц.
— Пока твои пальцы не будут играть, как пальцы
гармониста, ты — не солдат. Кормить тебя казенным
хлебом не стоит,— шутливо сказала ему на второй
комиссии женщина-врач.
Привыкший сызмальства к труду отважный фрон
товик, хоть и был ранен, ни одною дня не сидел до
ма, старался чем-нибудь помочь колхозу. В первое
время был учетчиком, а когда заболел один из брига
диров, заменил его. Осенью, когда копали картошку,
Мазяков несколько раз сопровождал в город обозы со
«вторым хлебом».
Но самая большая его подмога колхозу была в
другом.
Дня через три после приезда Матвей Ильич пошел
да Волчий лог, цто за деревней. Там до войны колхоз
на нескольких гектарах заложил сад. Выхаживать де
ревца помогал учитель биологии Иван Фомич. И Мат
вея Ильича пристрастил он к садоводству.
«Растет ли наш сад?» — думал Матвей Ильич по
дороге. Пришел... Первая военная зима была такой су
ровой, что молодые яблоньки сплошь вымерзли. Три
года кропотливого труда Матвея Ильича пошли пра
хом.
Сильно расстроился солдат. Он сел на склоне ов
рага и задумался. Перед его глазами вставали цвету
щие белым цветом яблони. Затем он представил их
склонившимися до земли от тяжести плодов. Об этом
мечталось Матвею Ильичу, когда он целыми днями
работал здесь, в Волчьем логе.
Он сидел долго, потом встал и медленно побрел
домой. Отойдя немного, обернулся и еще раз посмот
рел на то место, где был сад...
— Сад-то наш погиб, сынок,— сказал он Аркашу,
придя домой.— Сейчас только был там...
— Да, атте...
— Очень жалко!
— Жалко, да что поделаешь?
288