130 / 392
Шварц рванулся, точно обожженный раскаленным
железом. В голове была единственная, выбившая
хмель, мысль: «Спастись!» И, не командуя, не крича,
забыв о гостях, на ходу схватив китель, кинулся в
дверь следом за часовым.
На улице беспорядочно стреляли, где-то близко
грохнула граната, кто-то кричал страшное русское
слово: «Ура-а!» Обезумевший Шварц прыгнул с
крыльца...
...Кравчук, Санька и еще кто-то, неузнанный в тем
ноте, бежали за Ванюшкой. Он кинулся в широкую
калитку и первым увидел, как скользнула тень в глу
бину двора, к огородам.
— Он! — понял Ванюшка и рывком выхватил у
споткнувшегося Саньки автомат. Не целясь, Ванюшка
нажал на спусковой крючок. Шварц упал замертво...
— В хату! — крикнул Кравчук и первым перемах
нул шаткие ступени.
За ним бросились остальные...
— Ого! Сегодня улов приличный!
Трое офицеров и ефрейтор, не понимая о чем идет
речь, но ясно сознавая свое положение, стояли, под
няв руки.
— Свадьбу что ли здесь играли? — спросил Крав
чук, сделав два шага от двери.
И неожиданно женский голос ответил:
— Поминки.
Старуха вышла из-за печи и поклонилась низко в
ноги партизанам.
— Спасибо, родимые.
В избу шумно ворвался молодой партизан:
— Товарищ командир, куда пленных?
— На базу,— коротко распорядился Кравчук.—
Этих тоясе,— кивнул на растрепанных, с красными
выпученными глазами офицеров.
Операция была закончена.
Светало. Начинался новый день...
— А где Долбин? — встревожился Кравчук. И все
только сейчас заметили, что Ванюшки в избе нет. В су
матохе о нем как-то забыли...
Связной командира выбежал на крыльцо. Ванюшка
стоял возле плетня, в руках у него что-то блестело.
— Вот она,— сказал он тихо, показывая связному
126