68 / 190
Хапиф
П У З Е НЯ
Памяти Бориса Бахтина
Непонятной национальности была у собаки морда. Что она де-
лает тут? Хоронит. Скульптурные слёзы льёт. Чем не человек
хвостатый?! Совсем не житейской преданности пример. Нечеловечес-
кой верности подвиг. Друг четвероногий, ты растрогал меня. Глаза
умнейшие, и что тебе в рост не подняться? А, понимаю,- интеллект
должен прочно стоять на ногах. Две ноги - маловато. Четыре -
лучше. Как тебя зовут, феномен? А,догадываюсь,- ты инкогнито.
Семейная тайна. А может, ты чья-то жена? Но всё равно - держи се-
бя в лапах . ..
Сегодня крематорий не работает, но это не значит, что мы
бессмертны. Наибольшая наша половина всё же тянет вниз
и
уже за-
нимает очередь к печке. И лишь какая-то часть нашей сути в небо
глядит, голубоглазая, будто там ей отчизна. Нет, Вася, мы не
бессмертны. Немудрено - мы оъели пуд соли, присыпав ею тонну
холестерина
и
растворив всё это в цистерне водки, выпитой нами
без всякой закуски, ибо после первой не закусывают, после вто-
рой - начинают, а после третьей - она уже кончилась.
О, рабочие ягодицы услужливых официанток - биллиарды наших
пьянок, скатерть, белая даже в чёрный день,
и
назавтра почерк
дрожащий, не желающий для денег писать, бикоз гениально пишут
всегда бесплатно. Что граф, что дворник - что Лев, что Андрей.
Первый, правда, был помещик Толстой. Но
и
второй - Платонов -пи-
сал не для денег - с голоду умирал. Нет, презренный металл не
мешался в их голос. Шелест бумажных купюр - шедевры.
Громовый, и куда же ты сник? И это почему ж я тебя не слы-
шу, тем более в гробовой тишине. В очереди, почему-то молчащей.
Ты всегда перекрикивал очередь, Вася. Живую, но не эту живую
очередь мертвецов, засекреченных, как почтовые ящики, сплошь
увитые, украшенные и просто дощатые - и без муаровых лент и
плюмажей понятно, кому и что послано. Многоликие, а все на одно
лицо. Очень скуластое без локтей. Вдруг присмиревшее, наконец-
то, воспитанное лучше позже, чем никогда. Гладкое, круглое -
никаких угловатых движений с обязательной нетерпимостью русской,
на фоне которой Запад вообще Дом Терпимости. До чего же ты вы-
держанным стал, Вася. Ты ли это?
66