148 / 178
Куда мыидемъ, какое будущее предстоитъ полити-
ческому разштю Россш, какова будетъ дальнМшая
общественная роль нашей интеллигенцш,—на всЬ эти
и имъ подобные вопросы отвечать и очень легко, и
очень трудно. И это соединеше легкости съ трудно-
стью объясняется тЬмъ, что въ[историческомъ развитш
народной жизни однородные и одинаковые по суще-
ству процессы могутъ принимать подъ возд1>йств1емъ
мЪстныхъ и временныхъ условие тысячи самыхъ разно-
образныхъ внЪшнихъ выражешй. Одно не подлежитъ
сомн1>шю: Росая переживала ибудетъ переживать
тЬ'же самыя стадш политическаго и общественнаго
развит1я, чрезъ которыя проходятъ и всЬ друпя страны
европейской культуры. Старыя сказки о томъ, что
Росая есть страна политической иагш, что eft суждено
поразить м1ръ какими-то волшебными, т.-е. нигдЪ
никогда не виданными превращешями обычнаго
хода исторической эволюцш, что у нея есть „своя
особенная стать", которую невозможно измерить ар-
шиномъ сравнительно'-историческаго изучешя,—эти
старыя сказки утратили прежнюю силу своего обаяшя.
И въ этомъ—залогъ нашихъ надеждъ на то, что Росая
дождется того дня, когдаей можно будетъ сказать
безъ всякихъогозорокъ: „Я—Европа и ничто евро-
пейское мнЪ не чуждо". И на вопросъ о нашемъ бу-
дущемъ съ этой точки зрЪшя легко отвЬтить: наше