5 / 8
Него же ждать, коль жали на морозе!
Земля тоща. Где он, суперфосфат?
А скот голодный нив не унавозит.
И злость брала: да неужель народ,
Что мир потряс своею бранной силой,
Ключа к земле такого не скует,
Чтобы поля пышней заколосились?
И вот слились колхозы-островки —
Не до упаду труд в большой артели.
Хоть денег и не скажешь, что мешки,
А все-таки дела повеселели.
Ты помнишь ли, Маркки: лишь муравой
Была когда-то улица покрыта.
Искали куры корм немудрый свой,
Чуть лошадям не лезли под копыта.
Теперь,-поди, найди-ка ту траву!
Как говорится, отошла в преданье.
Грузовики дорогой воздух рвут,
А чуть поодаль — трактора рядами.
И человек не шире ль стал в груди?
Иной настрой, иные думы ныне.
Тяжелых вздохов время позади,
Окреп он верой, что и горы сдвинет.
Четыре взрослых сына у Маркки.
Старшой в родном колхозе агрономом.
Женат. И полюбуйтесь, земляки,—
Уже добротным обзавелся домом.
Да и второй не бездарь. У него
К металлу тяга с детства. Хоть порою
Бранила мать, добился своего —
Детали точит на Тракторострое.
А двое младших, хоть глазам не верь,
Не где-нибудь, а в университете.
Он в Чебоксарах, рядышком теперь,
И потому частенько дома дети.
Поскребыш, тот замыслил цех такой,
Где б только кнопки нажимал рабочий.
По Сеспеля стопам пошел другой,
И скоро книжка выйдет, между прочим.
* * *
К ак солнышко печет!
А парень то и знай
Кричит: «Живее, черт!