4 / 8
В деревню ту, где петухов не слышать.
Пришел солдат — все пусто: сруба нет,
Лишь ветерок густой бурьян колышет.
Кого винить? Прошла через село
Войны дорога. Если б мостовая!
Водители на ней срывали зло,
В распутицу по кузов увязая.
Лес далеко — поля со всех сторон.
И стал твой сруб прифронтовой дорогой.
Распиленный, пошел на «шашки» он,
С врагом сражался, был тебе подмогой.
Что ж, начинай с начала все, солдат!
Немного денег выдали в артели,
И сельсовет помог. Да вновь беда:
Лишь год прошел — и деньги устарели.
Не перышко лебяжье жизни гнет,
Но наш Маркки на все махнул рукою.
Три дня ласкал он девушку. И вот,
Уже живет с женою молодою.
Хорошая подруга Насюкка!
Где б ни ютились, рдела зорькой вешней.
Лишь через год, решив: «Сойдет пока!»,
Купили домик — так себе, скворешня.
А стали дети комнатку теснить —
Пристроили к избушке боковушку.
Тепло, уютно. Что теперь не жить!
Есть хлеб, картошка, творог на ватрушку.
Страна еще нагар и грязь войны
Не соскребла с себя, лечила раны.
Крестьянин знал: сусеки неполны —
Не ожидай машин, как с неба манну.
Был мирным мир. Но кой- кого пугал
Плуг, что в руках вчерашнего солдата.
Чтоб остудить наш трудовой накал,
Подули ветры НАТО и СЕАТО.
В такое время дом ли на уме?
Мечту о нем на завтра жизнь оттерла.
А жить Маркки вполсилы не умел,
К ак бригадир, забот обрел по горло.
Расти хлеба, приумножай стада,
И лес руби для шахт и новостроек.
Ох, а налогов на крестьян тогда
Легло — бросал деревню, кто не стоек.
В иные годы урожай — сам-брат.