69 / 344
дежь. После того как хоровод разошелся, Виталий и Феттис
допоздна бродили по улицам и вышли на берег Чумпар к
высокой березе.
— Наша березка. Смотри, какая кудрявая да высокая,—
проговорила Феттис, обняв крепкий ствол.
— А помнишь, как мы в первый вечер здесь стояли?—
спросил Виталий, сжимая ее руку.
— Помню, Виталий. В тот вечер тоже было много звезд.
И речка так же журчала.
— Ты мечтала тогда расширить хмельник... Как, Фет
тис, вернешься туда?
— Я и в мыслях не держала совсем оставить хмельник.
— Значит, вернешься?
— Вернусь.
— Милая ты моя,— прошептал Виталий и горячо об
нял Феттис.— Пойдешь завтра на сыхотпосинский хоровод?
— А как же. Наши девчата его ждут не дождутся. Завт
ра на работу не пойдут. У них выходной.
— Девчата девчатами, а я тебя буду ждать у развилки
дорог, возле ржи.
— Не знаю, вроде как-то неудобно идти без подруг.
— А ты пораньше выйди... Мы же потом их увидим...
Сияла и переливалась тихая летняя ночь. Свет луны и
едва уловимый вздох теплого ветерка, неумолчный шепот
листьев и дремотная гладь широкого пруда, казалось, все
притихло, чтобы не мешать разговору влюбленных.
17
Виталий и Феттис, как и договорились, встретились на
развилке дорог, у высокой ржи. Оба принарядились. Вита
лий в новеньком коричневом костюме и новых ботинках,
Феттис — в васильковом шелковом платье. Из-под платка
выбивались колечки русых волос.
Взявшись за руки, Виталий и Феттис пошли по тропин
ке, бегущей среди полевых цветов. От Хорнкасов до Сыхот-
поси верст шесть, ие больше. Поначалу, полпути, дорога все
время ведет в гору, взбирается на нарский холм. А потом
начинает спускаться до самой деревни Сыхотпоси.
Посередине деревни, на берегу реки Сыхот звенит род
ник. Никогда не затихает этот родник — ни зимой, ни летом,
ни днем, ни ночью. С каких пор он пробился здесь? Этого
никто не знает и не помнит. Вода, в роднике чистая-чистая
й холодпая. Сколько же людей, склонившись над желобом,
5 В. Ллендей
65