308 / 344
Иван вгляделся. За болотными кочками, за пнями и на
самом деле сверкала вода. Вот чудо, оказывается, здесь
образовался довольно-таки большой водоем. К нему, пожа
луй, и не подобраться — родники, не успевшие закрыться,
снова стали пробиваться на волю в разных местах.
— Смотри-ка, дед,— удивленно проговорил Иван,— а
вода-то и не уходила! Она здесь, здесь!
— Похоже, где-то здесь раньше бил самый сильный род
ник. К ак сейчас помню, купаться тут не купались, ледяная
была вода.— отозвался старик.
— Верно, и я помню такое место,— согласно кивнул
Иван.
— А не ошиблись мы? На самом ли деле то место было
здесь? — протер лицо рукавом Тузур.
— Точно, точно здесь,— твердо сказал Иван.— Вон и
старый ивняк напротив.
И снова старик и Пантюхин взялись за лопату. Земля
была твердая, глинистая, но яма мало-помалу углублялась.
И наконец стала по грудь Ивану. Над ямой росла и росла
гора земли.
Парторг Сидоров сбился с ног, разыскивая бригадира
Пантюхина. И куда подевался парень? Ни в полях его нет,
ни в правлении, даже на летнее пастбище он не загляды
вал. Из Чебоксар в колхоз выехал корреспондент, а лучше
го бригадира как корова языком слизала. К ак бы вместо
похвалы не получить нагоняй от районного начальства.
И вдруг парторга осенила мысль. Этот упрямец Пантюхин
не иначе как на Журавлином болоте. И верно, еще издали
оп услышал голоса, а подойдя к торфяному карьеру, уви
дел, как возле глубокой ямы склонились двое. И следом
оттуда хлынула вода, переливаясь на солнце всем семицве-
тием радуги.
По уши заляпанный землей Пантюхин обнял старика
Тузура. Оба они как завороженные глядели на сверкающую
воду.
— Иван, Павел! — крикнул Андрей Андреевич и побе
жал.
Но они не слышали его, стояли не шелохнувшись.
Андрей Андреевич подошел к яме.
— Видишь? Это тот самый, он поил все озеро,— тихо
сказал Иван.
304