220 / 344
— Едва ли пойдешь на ферму.
— А почему не пойти?
— А как же они? — Тихон Иванович кивнул на малы
шей.
— Ничего, вырастим, сытые они не плачут. Чуток под
растут, отдадим в ясли.
— Н ет,— только и вымолвил Тихон Иванович.
— Почему это «нет»?
— Нет, и все.
— Ну, нет, так нет.
Тихон Иванович по привычке заходил от окна к двери.
Одной рукой крепко сжал подбородок, будто у него заболе
ли зубы. Наконец унялся, уселся на лавку, торопливо сбро
сил ботинки и, не снимая одеяла, растянулся на кровати.
Закинув ноги на спинку, прогнулся, словно висячий мост
над водой, и невидяще уставился в потолок.
До самой темноты молча пролежал Тихон Иванович и
наконец уснул. Но и во сне донимал его Павел Мустай. Сни
лось, что перед носом промчался он на тарантасе, забрызгав
грязью новый костюм и белую рубашку. И на лицо попала
грязь. Обиженный Тихон Иванович вытирал лицо платком,
а люди посмеивались. И громче всех хохотал Кирилл Ня-
муков...
28
Работать на ферме в две смены стало удобней. Да и
дояркам все повеселей, повольготней. Егор сразу приметил
это. Глядишь, и резвей они поворачиваются. Ясное дело,
в сравнении с прежним бесконечным днем для них восемь
часов отработать — пустяк. Правда, поначалу Егор беспо
коился: а ну как из-за этих двух смен спадут надои? Ведь
одна и та же корова в разных руках будет, у двух хозяек.
Сумеют ли коровы к этому привыкнуть? Чтобы часом чего
не случилось, он перво-наперво наказал дояркам быть по
ласковее к животным. Ничего, освоились. И еще одна забо
та прибавилась. Теперь у каждой доярки не десять — п ят
надцать коров, как прежде, а, считай, все тридцать. И всех
надо успеть подоить и почистить. Вот тут-то и пригодилась
электродоилка. Без нее, наверное, пропали бы. Ни за что не
осилили бы работу в две смены. Признаться, некоторые дев
чата на первых порах упрямились, мол, сподручнее работать
по-старому. Но все же недолго. А сейчас все не нарадуются.
Да и как же иначе? Сама жизнь привела к этому. Не зря
па фабриках и заводах работают по восемь часов и отдыха
216