219 / 344
и стал взад-вперед расхаживать по комнате. И это ие по
могло. Малыш знай себе горланил. Чуть успокоится и сно
ва заведет свою песню. Тихон Иванович совсем растерялся.
До того разнервничался, что самому впору криком кричать.
Но все же с собой справился. Надумал вынести ребенка на
улицу... Может, на свежем воздухе успокоится?
Только прошел за ворота, невесть откуда загромыхал по
дороге тарантас. В упряжке Орел, а на козлах Павел Мус
тай. Рысью мчался Орел к Тихону Ивановичу. Поравняв
шись с ним, Павел приподнял измазанную дегтем фуражку.
— Наше вам с кисточкой, Тихон Иванович,— ухмыль
нулся он, огрел коня и вихрем помчался дальше.
Вроде и ничего обидного не сказал Павел Мустай, а на
строение у Тихона Ивановича вконец испортилось. Он еще
немного походил вдоль забора, подождал, пока ребенок утих,
и вернулся в дом. Не успел положить малыша в кроватку,
как, будто назло, заплакал второй.
Все еще думая о словах Павла, Тихон Иванович и не за
метил, как распахнулась дверь и в комнату вошла сияющая
Васса. Едва переступила порог, поспешила к детям. Поце
ловала каждого — в щечку, в носик, в ушко... Развернув
пеленки, ножки и те обцеловала.
— Не плакали? — спросила она.
— Плакали,— сухо ответил ей Тихон Иванович.
— Ах, бесстыдники,— рассмеялась Васса.— И чего ре
вете, и чего вам не хватает?
Васса живо накормила сыновей, и те снова сладко за
снули. На душе у нее, видно, было радостно, она то и дело
улыбалась. А Тихон Иванович хмурился, что грозовая
туча.
— Знаешь, на ферме теперь работают в две смены ,— за
говорила Васса, не замечая, что муж насупился.— Мне с
этим здорово повезло. Детей растить легче будет.
— Что, что? — рассеянно переспросил Тихон Иванович.
— На ферме, говорю, была. Всех повидала. Хоть душу
отвела. Слово за слово, се всеми наговорилась. И коров по
смотрела. Наша ферма-то на третье место в районе вышла.
Это тебе не пустяк.— Помолчав немного, Васса добавила: —
Честное слово, золотые люди у нас на ферме. До чего же
я по ним соскучилась! Не были бы руки связаны, сейчас
побежала бы на работу...—Она снова подошла к кроваткам
и поочередно поцеловала малышей.
— Едва ли ...— отозвался Тихон Иванович.
— Чего «едва ли»? — резко обернулась к нему Васса.
215