337 / 422
ника, он вытянулся и, как положено по уставу, отдал
честь.
— Садитесь! — предложил Турханов.— Я вызвал вас,
господин Нордау, чтобы расспросить об абвергруппе 505,
в частности о ее начальнике.
— Прошу прощения, господин полковник, военная
присяга запрещает мне говорить с противником о служеб
ных делах.
— Надеюсь, вы понимаете, чем это может кончиться
для вас?
— Я — солдат, а солдат всегда готов к смерти,— твер
до ответил капитан.
— Что ж, ответ неплохой. Мы поговорим на эту тему
позже, а пока идите в ту комнату,—сказал полковник,
показывая на перегородку.
Увидев Соколова, сидевшего у маленького окошечка,
Нордау оживился.
— Господин Астахов, вы тоже попали в плен? — спро
сил он.
— Об этом после,— предупредительно подняв руку,
остановил его Соколов.— Мы получили возможность вы
слушать исповедь полковника Планка. Помолчим и послу
шаем, что он скажет о нас.
Нордау молча сел. В это время в землянку ввели шефа
абвергруппы.
— Я протестую! — заявил он.— Согласно Женевской
конвенции, меня, раненого военнопленного, вы обязаны
лечить, а не мучить допросами!
— Не кривляйтесь, полковник Планк! — оборвал его
Турханов.— Когда подвергали зверским пыткам пленных
партизан, вы хоть раз вспомнили о Женевской конвенции?
— Она распространяется только на регулярные войска,
а не на партизан,— отпарировал Планк.
— А если не распространяется, чего же тогда требуе
те от нас их соблюдения? Будьте логичными!
Наступило тягостное молчание. Слышно было, как
ерзал и тяжело дышал Планк.
—Но мы, в отличие от фашистов, не подвергаем плен
ных пыткам и даже не расстреливаем без суда,— продол
жал Турханов.— Вас я на самолете отправлю в Советский
Союз. Более того, если честно ответите на мои вопросы,
предоставлю вам возможность спасти жизнь вашего адъю
танта. Здесь у нас нет лагерей для военнопленных, а там
он может облегчить вашу жизнь и, кроме того, возможно,
даст показания в вашу пользу.
333