

рубильник. В ту же секунду раздались одновременно три
взрыва. Паровозы и вагоны, громоздясь друг на друга, по
летели под откос. Но это было еще не все. Третья мина,
разорвавшаяся под крытым вагоном, в котором, очевидно,
были снаряды, выполнила роль детонатора: задние вагоны
буквально разлетелись на куски. Взрывная волна была т а
кой мощной, что партизаны повалились на землю. Мало
этого, загорелись бензоцистерны, свалившиеся с открытых
платформ, и, взрываясь, залили горючим вагоны. Пожар
разгорался. Стало светло как днем.
— Пора уходить. Снимайте кабель — и в путь! —
скомандовал Громов.
Партизаны смотали на катушки кабель, взяли взрыв
ное устройство и побежали в сторону переправы.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
Все три группы подрывников, успешно выполнив з ад а
ние, вернулись в отряд к утру первого мая. Возвратились
также бойцы, посланные в разведку. Потерь убитыми не
было2 только два бойца получили легкие ранения во время
перестрелки с патрулями противника. Врагу же был при
чинен огромный урон: взорван железнодорожный мост, пу
щены под откос два воинских эшелона и уничтожено не
сколько грузовиков вместе с водителями. Это еще больше
подняло праздничное настроение партизан. Хотя после
ночного похода многие сильно устали, однако никто не ду
мал об отдыхе. Все бросились умываться, почистили обувь
и обмундирование, побрились, постриглись...
Было чему радоваться и полякам. Две роты, которые
из-за внезапного нападения карателей вынуждены были
укрыться в Билгорайских лесах, не только сами присоеди
нились к основным силам, но привели с собой дорогих го
стей — представителей местных подпольных организаций
Крайовой Рады Народовой. На радость всем, они привезли
на крестьянских подводах праздничные подарки.
По распоряжению Турханова еще накануне была рас
чищена небольшая лужайка, на деревьях вокруг развеси
ли лозунги и плакаты, построили трибуну. Здесь собра
лись все гости и батальон Армии Людовой. Ровно в десять
часов на площадку вступила колонна советских партизан.
Руководители партизан и польского батальона вместе с
делегацией местных крестьян и рабочих поднялись на
трибуну.
124