102 / 422
— Пришлось отказаться. Нельзя же лезть на рожон.
— Скажите, что вам больше всего мешает? Какой не
преодолимый барьер вы встретили на своем пути?
— Языковой барьер. Многие белорусы и украинцы из
моей роты прекрасно понимают по-польски, но стоит им
заговорить, сразу видно, что они не поляки.
— Да , препятствие серьезное,— согласился командир
отряда.— Пока оставим вопрос открытым. Подумайте на
досуге,— может быть, кого-нибудь осенит блестящая идея.
Прошел день, а блестящая идея никому не пришла в
голову. Ждать больше нельзя было, и Турханов решил
поговорить с Яничеком. Чтобы придать разговору неофи
циальный характер , полковник не вызвал Зденека в
штаб, а решил сам зайти к нему. Яничек сидел перед вхо
дом в землянку, где жил с Кальтенбергом и Соколовым.
Сидел один и с тоской смотрел куда-то вдаль.
— О чем задумался? — спросил полковник, подсажи
ваясь рядом.
— Д а так... Просто взгрустнулось немного. Сижу вот
я здесь на чужбине, а там, где я родился, тоже свиреп
ствуют фашисты.
— Ничего, Зденек, наступит время, и фашистов пого
нят из Чехословакии.
— Как по-вашему, долго нам еще ждать? — оживился
Яничек.
— Точно сказать не могу, но думаю, что в следующем
году твой народ тоже обретет свободу. И мы, партизаны,
должны сделать все для этого... Л того, что мы делаем,
пока еще недостаточно.
Турханов рассказал о выступлении лейтенанта Волжа
нина на совещании руководителей отряда.
Зденек некоторое время молчал, потом вздохнул:
— Пожалуй, я нашел бы выход...
-- Что для этого нужно?
— Вы знаете, мой отец был ювелиром. От него я тоже
научился кое-чему... Если бы нам удалось найти хоть не
много золота, я бы смог устроить у диспетчера своих лю
дей.
— Могу предложить золотые монеты царской чеканки.
Правда, не так много.
— Рублей на сто наберется?
— Найдем. Есть еще фунты стерлингов и доллары.
Они, правда, не золотые, но и не фальшивые.
— Этого достаточно. Лев Давыдович как-то рассказы
вал мне о знакомом часовом мастере из Сталевой-Воли,
98