382 / 486
Небось и приезжих, как он, немало? Люди идут по до
скам, что проложены вдоль домов; Тимрук тоже шагает
за ними. Доски ровные, подогнаны плотно одна к дру
гой, так что выпачкаться в грязи или промочить ноги
при всем желании невозможно.
Улица кончилась. Тимрук остановился: в какую же сто
рону ему теперь пойти? Да у него и цели-то нет опреде
ленной — он же приехал смотреть город. Он вспомнил
совет Реппина переночевать на пристани. К тому же, Тим
рук еще и Волги-то как следует не видел. Правда, дядя
предлагал ему остановиться на постой вместе с ним, где
он всегда останавливался, это вниз по главной улице, и
Волга там совсем рядом: спуститься по полутора тысячам
ступенек — и мочи руки в волжской воде! Сказать легко —
полторы тысячи, небось и спускаться-то страшно, берег
вон какой крутой...
Тимрук справа от себя увидел семиглавую церковь. Ког
да он будет возвращаться обратно, церковь послужит ему
ориентиром. А пока его несет людской поток, и он идет
и идет, не задумываясь особо — куда.
Впереди зазеленел большой сад, но в нем почему-то
нет ни яблонь, ни вишен. В открытые ворота входят и
выходят люди. Тимрук, несколько робея, тоже вошел в
ворота, прошел вглубь: авось найдется у хозяина нужда
подмести, прибрать в саду. Только вот где найти хозяи
на? Славно было бы поговорить с ним...
Тимрук огляделся по сторонам — не видно ни дома,
ни какого другого жилья. И снова зашагал вместе со все
ми дальше.
К центру сада ведет множество дорожек. Вот на одном
из перекрестков торгует водой красивая женщина. Но Тим
руку не до питья — ему хочется есть, и сейчас надо най
ти укромненькое местечко, где бы он расправился со сво
им белым калачом.
Он облюбовал одну из дорожек и пошел по ней вглубь
сада. Народу здесь проходит мало, так что Тимрук сейчас
устроится вот на этой скамейке и поест. Присев, парень
развязал мешок, отломил половину четвертушки — по
ловину оставил на завтра — и с аппетитом зажевал. Если
бы кто-то в это время увидел его со стороны, непре
менно принял бы за воришку. Хорошо, что никто его
не видит и не слышит, да и сам он никого и ничего не
замечает вокруг. Торопливо съел калач и не утолил голо
да, тотчас достал отложенный кусок. Теперь он ел не спе
ша, откусывая помаленьку, и вскоре от сухомятки его
378