375 / 486
Симбирска... А разноцветные нитки, называемые по
зументом и гарусом, пряли не где-нибудь, а в самой
Франции, — говорят, один моток пряли семь францу
зов, да надоело им прясть, и отправили они их в Китай,
уж трудолюбивые китайцы довели их до ума и сюда, в
Симбирск, привезли на радость всем. Так что смотрите,
покупайте на зависть зевакам!.. Складней и звонче час
тушки хвалебное слово продавца.
А ежели вглядеться — ничего удивительного в их то
варе нет. Повседневные вещи, которые глаз видит изо дня
в день, и заколки да булавки сделаны из блестящей про
волоки, какой в кузнице Капкая завались, а бусы из
обыкновенного синего стекла. Но несведущий человек,
наслушавшись сладких речей торговца, так и застывает
от изумления.
Продираясь сквозь людскую толпу, Тимрук тоже не
вольно останавливался и во все глаза глядел, слушал раз
ноязыкую речь, удивлялся: чего только тут не продают!
Были бы деньги, все можно купить...
Но что бы хотел купить Тимрук? А коль и захотел —
на какие шиши? У него нет и копейки за душой, хотя об
этом он не сказал дяде. Но тот все равно высыпал ему
всю мелочь, какая была у него в карманах. Дядя настой
чиво звал Тимрука воротиться домой вместе с ним, но
Тимрук не поддался уговорам: не захотел нарушать сло
во, данное отцу. Как бы там ни было, а ему надо пожить
в городе, хотя здесь у него не было ни единой знакомой
души. Тимрук пока не думал ни о том, что будет есть, ни
о том, где будет ночевать. Авось устроится где-нибудь ра
ботать. Словом, он заверил дядю, что ему не о чем бес
покоиться: через месяц Тимрук по пути домой заглянет к
ним, переночует, расскажет, как жил, и еще привезет
доброй тете и подарок...
Мечты, мечты... Хоть и бескрылы, а летят, несут вме
сте с собой мечтателей.
Распрощавшись с дядей, Тимрук долго бродил по
длинным улицам Симбирска. Ночевали они с дядей под
соляным навесом, и сегодня, находившись по мостовым,
Тимрук решил заночевать там же. Но вот уже наступила
темнота, а Тимрук никак не может отыскать этот злопо
лучный лабаз. Отчаявшись, он присел под раскидистым
вязом на окраине города и так и скоротал летнюю ночь.
Утром на него накинулся хромой старик-дворник, ткнул
его метлой и сказал, мол, тут спать не полагается. А от
чего не полагается — Тимрук так и не понял. Ну, не
24
371