168 / 392
гие лежали, рядом с ними копошились ребятишки.
Мужчины были в шляпах, в картузах со светлыми ко
зырьками, некоторые в зашнурованных до колен
башмаках, наподобие сапог. У женщин волосы как-то
непривычно сложены и связаны на темени, платья
пестрые. У иных сверху было надето что-то вроде хала
тов без рукавов. Разговаривали они не по-чувашски и
не по-русски, а на каком-то другом, совсем непонятном
языке...
— Кто же они? Какой национальности? — тихо
спросил Илле стоявшего рядом Аркаша.
— Погоди, узнаем еще...
— Выходит, и по-русски совсем не знают. Жить им
здесь трудно будет..
— Научатся...
Вошли человек в очках и дядя Илли. Они встали
на середину класса и попросили всех помолчать.
— Граждане,—сказал очкастый.—Вам сейчас при
дется выехать в окрестные деревни. Слушайте повни
мательнее, я зачитаю список. Кого назову — тому надо
взять свои вещи и выйти на улицу. Подводы для вас
готовы. Поняли?
— Поняли! — негромко ответили несколько муж
чин.
— Иоганнес Орас! — прочел очкастый.— Мююр
Освальд! Лотта Юргенс! Отто Лап! Юлиус Hoop!
Аркаш сжал руку Илли и испуганно прошептал:
— Это же... это же немцы! Зачем их сюда при
везли?!
— Нет, пожалуй, не немцы, если бы они были нем
цы, их отправили бы в лагерь,— ответил Илле.
— Как же не немцы? Послушай-ка имена: Лотта,
Отто...
— По-моему, они из Литвы или из Латвии, там
тоже такие имена.
— Откуда ты знаешь?
— Книгу читал...
Эвакуированные, взяв свои узлы, чемоданы, кор
зинки, подняв на руки маленьких ребят и держа за
руки тех, которые побольше, выходили на улицу. Там
их по подводам размещал дядя Илли, посматривая на
описок, указывая, кому куда садиться. С обледеневшей
Волги дул, все усиливаясь, ветер. Небо стало оловян
164