386 / 422
клюнйлсй полковник, неожиданно преградив ей путь.—
Я даже не мечтал о такой встрече. Как поживаете? Давно
ли в Варшаве?
В первое мгновение Ева растерялась. В голосе быв
шего соседа, во всем его облике было что-то такое, что
сразу насторожило девушку.
— Живу, как все. Вместе с другими поляками боремся
за освобождение родного города от фашистской нечисти,—
строго ответила она.
— Эх, пани Ева, я по всему свету искал вас, а вы го
ворите мне о какой-то борьбе. Станьте хотя бы на не
сколько минут прежней милой девушкой! — со вздохом
проговорил Чернецкий.
— Милой девушки давно уже нет. Т1о милости фаши
стов, в Польше остались только борцы и покорные слуги
чужеземных завоевателей. Надеюсь, вы среди первых.
— О да! Я служу в Главном штабе АК. А о вас
говорят, будто вы стали советской партизанкой. Правда
это?
— А не говорят, что я стала еще и женой командира
партизан? Если скажут, поверьте, что это так.
— Неужели вы обвенчались с ним?
— Мой муж признает только гражданский брак.
— Тогда ваш брак не является законным. Это остав
ляет для меня возможность надеяться на вашу благо
склонность в будущем.
— Нет, не надейтесь! Ничего не выйдет! — решитель
но заявила Ева.
— Почему вы так непреклонны? Я хочу вам только
добра.
В жизни могут встретиться
всякие
трудности.
Тогда стоит вам только кликнуть, и я прибегу на помощь.
Поверьте, говорю это от чисуого сердца.
—Можете не утруждать себя. У меня есть более на
дежные защитники. Всего хорошего!
Когда-то Еве нравился этот человек, теперь же он вы
звал у нее только чувство неприязни. Будучи всегда чест
ной и откровенной с людьми, она не могла лицемерить
и сейчас. Ева повернулась и пошла прочь.
Это возмутило Чернецкого. «Ишь какая гордячка! —
прошептал он, глядя вслед удалявшейся Еве.— Но ты еще
поплатишься за это! Я не злой человек, но, когда надо,
умею мстить. Ты скоро убедишься в этом...»