375 / 422
с красивой наборной ручкой. Соколов подозвал власовца.
— Ах, вот, оказывается, где я забыл его! — восклик
нул тот; увидев нож.— Думал, потерял. Весь день ищу.
Жалко ведь: в Минске по заказу сделал один знакомый
слесарь за пятьдесят рублей. Слава богу, нашелся! Очень
хороший нож!
— А девочку не жалко? — еле сдерживая себя, спро
сил Соколов.
— Признаться, и ее жаль. Совсем маленькая, а какая
прелесть! Годика через два-три могла бы обслужить целый
взвод солдат, а тут одного не выдержала: вскрикнула и
лишилась чувств. Пришлось прикончить.
С этими словами садист нагнулся,-чтобы извлечь из
груди мертвой девочки нож. Соколов ударил его по з а
тылку прикладом автомата. Тот даже не пикнул, сразу
упал и застыл.
— Подыхай, мерзавец! — процедил сквозь зубы Соко
лов и на всякий случай всадил ему в горло его же нож,
а затем вынес девочку из беседки и осторожно уложил на
зеленую траву.
Пока Соколов расправлялся с власовцем, Марианна
нашла свою мать. Пани Матильда была убита выстрелом
в затылок. Марианна обнимала мать и плакала навзрыд.
Партизаны где-то раздобыли лопату, вырыли могилу, по
ложили туда графиню и засыпали 'землей.
Уже вечерело, когда разведчики дворами выбрались
на соседнюю улицу. Повсюду полыхали пожары. Взрывы
сотрясали воздух, дома раскалывались пополам. Подобно
раскаленной лаве, вырывающейся из кратера вулкана, в
небо взлетали брызги пламени, клубы дыма и пыли, а на
том месте, где стояли здания, оставались кучи щебня,
искореженного железа и битого стекла. В нос бил отвра
тительный, едкий запах. Оказалось, это рабочие команды
возле костела святого Войцека, под бдительным надзором
эсэсовцев, складывали трупы расстрелянных в огромные
штабеля, обливали керосином и поджигали. На площади
перед костелом уже горели шесть таких штабелей, рас
пространяя тяжелый смрад, а люди с белыми повязками
на рукавах со всех сторон подносили все новые и новые
трупы.
— О боже! Как ты терпишь это? — прошептала Ма
рианна, воздевая руки к небу.
— Мне стыдно, что я немец,— тихо проговорил Каль
тенберг, потрясенный увиденным.
— Успокойся, друг! — положил ему на плечо руку
24*
371