147 / 422
ГЛАВА ТРИДЦАТАЯ
Тяжелый чемодан внесли в штабную землянку. Пока
Кальтенберг рассказывал, как партизаны разделались с
мерзавцем Шмидтом (его уже иначе и не называли),
Яничек вскрыл первый, а потом и второй чемодан. Во
втором были аккуратно уложены шесть мешочков с чем-то
сыпучим, на ощупь похожим на фасоль, и коробка.
— Вот так клад! — поморшщлся Соколов.— Похоже,
что этот негодяй Шмидт собирался послать своей фрау
продовольствие. Неужели она такая любительница фасо
левого супа?
—_ Почему только супа? В коробке могут быть шоко
ладные конфеты,— усмехнулся Савандеев.
Зденек взял один мешочек и взвесил на ладони.
— Не меньше килограмма.' Нет, товарищи, в такой
маленький мешочек кило гороха не насыплешь,—сказал
юн и развязал мешок. На стол посыпались золотые корон
ки.— Так я и думал. Эсэсовцы, прежде чем расстреливать,
снимают золотые коронки.
В трех мешочках оказалось то же, что и в первом, а
в остальных двух были кольца и перстни всевозможных
форм и размеров, золотые монеты различных стран.
— Сколько же человек надо убить, чтобы собрать т а
кое количество зубов?^— удивился Комиссаров.
— Если учесть, что не у каждого есть золотые зубы,
то десятки, а может, даже сотни тысяч,— ответил Яни
чек.
— Что же нам делать с этим добром? Не носить же ҫ
собой? — спросил Комиссаров.
— Золото не портится. Зароем в каком-нибудь примет
ном месте. Пусть хранится до конца войны. А там выроем
и сдадим,— предложил Соколов.
Вскрыли коробку, которая занимала почти половину
чемодана. Чего тут только не было! Часы и браслеты из
золота и платины, кулоны и колье из драгоценных кам
ней, ожерелья тончайшей работы, цепочки, медальоны,
броши...
— Прямо как у сказочного Али-Бабы! — воскликнул
Комиссаров.— Помните: «Сезам, откройся!»
Все засмеялись.
— Зденек, как ты думаешь, много бы выручила фрау
Шмидт, если бы ей удалось продать все это? — спросил
Турханов.
— Трудно сказать, но думаю^ не один миллион. Вот,