Агивер, Х. Утро журавлиное

— Ты уж скажешь...

— Д а точно говорю... Наши деревенские

ух

как охочи до

сплетен. Что ни услышат — вдвойне перескажут. Раз девушку

домой, проводишь — уже и жених. Хоть на улицу носа не пока

зывай.— Видно, тема эта для Виталия была наболевшей.— А я

не затворник: и на гармошке сыграть, и сплясать — пожалуйста...

И веселую компанию люблю. Тихая жизйь не по мне, нет...

— Д а не обижайся ты,— пожала плечами Дина, уж е жалея,

что завела этот разговор,— Что слышала, то и говорю. То все

болтали, что свадьба у вас, то вдруг перестали. Не зря гово

рят: рот у болтуна — что ворота распахнутые — залетай, мол

ва, дурная и добрая. Вот и верь после этого слухам...

— А я тебе о чем толкую,— оживился Виталий.— Ну, посто

ял я с Нинкой несколько раз у ее калитки, вот и растрезвони

ли: свадьба, свадьба... А свадьба — дело серьезное. Тут с бух

ты-барахты не годится. Может, Нинка, конечно, замуж и не

прочь... Да разве на всех женишься, с кем у калитки постоял? —-

хохотнул он.— Не одну, а десять жизней тогда придется про

жить.

я-то, Кочергин,— один, всего один на белом свете! Вот

и жениться должен всего раз, и чтоб на всю жизнь... И женить

ся не на ком попало, понимаешь, а на лю-би-мой, единственной!

Соображаешь? А ты заладила: «свадьба», «Нинка»... Эх, какая

там Нинка...

Через две зимы,

Через две весны

Отслужу как надо и вернусь!..

неожиданно закончил Виталий длинную тираду.

— Вот это точно,— рассмеялась Дина.— Ты уже весной со

бирался в армию, по родным ходил, прощался, все село переба

ламутил... А что ж не взяли?

— Осенью уеду,— твердо заверил Кочергин.— Два года без

меня слезы лить будете, бедолаги...— Он помрачнел,— А весной

этой глазник что-то прицепился ко мне. Как баранку крутить —

так я здоровый, а тут выискал какие-то единицы в зрении: то

ли плюс, то ли минус — черт их разберет... Ничего, осенью при

зовут, куда денутся...

За разговором не замечаешь дороги. Вроде только что выеха

ли из Чебоксар, а уже проскочили Цивильск... Вот и Чурачики

остались позади, и Канаш, машина несется теперь по родным

местам. День незаметно перетекал в вечер.

Виталий сбросил скорость, и грузовик, вильнув, съехал с до 

роги на лесную просеку.

— Э-эй, Виталий, осторожней,— всполошилась Августина,—

Куда тебя черт несет? Совсем ошалел? Трясись теперь по уха

бам... Чего с дороги-то свернул? Никак до дома не доедем ,—

устало вздохнула девушка.

— Потерпи немного,— успокоил Виталий,— Здесь путь ко

роче...