277 / 328
Знаешь, русскому народу
Надо ковш, а тут — пустяк...»
С гостем и с Эндри желает
Чокнуться сам старый дед.
Он, довольный, восклицает:
«Изобилье — перегет!»
Он старается по-русски
С Басовым поговорить:
«Кушать, значит, вин, закуски ,
Песня петь и снова пить.
Сам солдат я, сам ехветер,
Наша, ваша, значит, все,—
Объясняет дед Хеведер,—
Мы топерь — один Расей!»
Он на госте орден Славы,
На Эндри «Звезду» не раз
Оглядел, и с видом бравым
С лавки поднялся тотчас.
«Эх, ты, бабка! В час веселья
Надоумить не могла!»—
Дед поспешно вышел в сени,
Словно ждали там дела.
Он вернулся молча, гордый,
Сел на место, вновь привстал.
На груди его «Георгий»
Серебром своим блистал.
Виктор сразу крест заметил:
«Значит, воин-ветеран?»
Дед с достоинством ответил:
«Никак нет, я — Аптраман!»
Так веселье продолжалось
Целый день, и у окна
Ребятня весь день толкалась,
К стеклам липла до темна.
П. Хузангай.